Виталий Манкевич, председатель Российско-Азиатского Союза промышленников и предпринимателей (РАСПП):

«Действительно, сейчас угольная отрасль России переживает очень тяжёлый период. Это связано прежде всего с ситуацией на мировом рынке, падением спроса, соответственно, падением мировых цен на уголь. Возникает необходимость закрытия невыгодных, нерентабельных производств. Это одновременно и логистические проблемы, с учётом того, что продолжается переориентация экспортных потоков с Запада на Восток.

Сохраняется санкционный фактор, точнее сказать, добровольный отказ европейских стран от закупок российского угля. Это также связано с высокой конкуренцией на китайском рынке. Хотя Китай является крупнейшим импортёром российского угля, у нас есть серьёзные конкуренты в лице Индонезии, Австралии. В целом падение рентабельности добычи угля — долгосрочный тренд, обусловленный многими факторами.

Я всё-таки надеюсь, что по мере урегулирования конфликта на Украине, может быть не в ближайший год, но через два-три года российский уголь может вернуться на европейский рынок. Тем более, что сейчас цены на низком уровне, и экономическая целесообразность импорта российского угля в Европу сохраняется.

Многое также будет зависеть от восстановления экономики Европы, потому что сейчас, так скажем, она переживает не лучшие времена, но по мере её восстановления потребность в российском угле может снова вырасти. Пока особой потребности нет, потому что, как мы видим, сокращается производство, и в целом замедляются темпы развития европейской экономики, если не говорить уже о рецессии».

Сергей Митин, издатель Vgudok:

«Есть причины экономические: Китай сокращает производство стали, дешевеют все энергоносители. Есть политические: передел мировых рынков, протекционизм Трампа, спад в мировой торговле. Есть психологические: пессимистические ожидания инвесторов, давление биржевых «медведей», неопределённость в правилах игры. Всё это говорит о цикле низких цен на уголь. Скорее всего, до конца года рынок будет лихорадить. Основной вопрос — где дно? Если экономические причины позволяют делать какие-то расчёты, то политические и экономические могут продавить цены ниже плинтуса.

Разворот тренда возможен после глобальной стабилизации. Тарифные льготы российским угольщикам в масштабе мировых тенденций не влияют ни на что.

Думаю, по-честному не стоит помогать одной отрасли за счёт других, проще организовать для угольщиков программу льготного госкредитования на «голодные» времена, но заставить кредиты вернуть, когда конъюнктура изменится».

Дмитрий Баранов, ведущий эксперт УК «Финам Менеджмент»:

«Спрос на уголь в ближайшее время вряд ли значительно вырастет — это связано с тем, что в Северном полушарии наступил весенне-летний сезон и потребности в угле для отопления снизятся. Ситуация в металлургии, ещё одном мировом потребителе угля, остаётся сложной и вряд ли спрос на металлопродукцию существенно вырастет в ближайшие месяцы. Скорее всего, ожидать увеличения спроса на разные виды угля можно будет в конце лета или осенью, когда потребители будут создавать его запасы перед началом нового отопительного сезона и вырастет деловая активность после лета.

Российский уголь пользуется спросом на мировом рынке, но сложная ситуация в угледобывающей отрасли не миновала и его, снижается спрос на него, уменьшаются цены. Так, по данным Росстата, если в декабре 2023 года цена каменного угля при поставке на экспорт составила 4992,87 рубля за тонну, то в декабре 2024 года — 4481,22 рубля за тонну. Стоимость угля и антрацита, обогащённых в декабре 2023 года, составила 8249,08 рубля за тонну, в декабре 2024 года — 7400,9 рубля за тонну.

Уголь ещё долго будет оставаться одним из ключевых энергоносителей и его надо добывать, кроме того, это позволит сохранить рабочие места в нескольких регионах страны, что положительно скажется на социальной обстановке. Брать ли заёмные средства в банках — каждая угледобывающая компания должна решить сама, ведь кредиты надо отдавать, ставки сейчас высокие, а условия жёсткие. Угледобывающие компании могут рассмотреть вопросы диверсификации своей деятельности, сокращения расходов — это поможет им справиться с непростой экономической ситуацией, улучшить своё финансовое положение.

Уголь является одним из крупнейших энергоносителей в мире, ежегодное потребление которого составляет порядка 8,5 млрд тонн. По различным оценкам, его доля в мировом энергетическом балансе составляет порядка 27–28% и вряд ли стоит ждать резкого снижения этого показателя в ближайшие годы. Также уголь можно использовать не только как топливо, его применяют при производстве других товаров, например можно вспомнить о процессе Фишера — Тропша, который газифицирует уголь, превращая его в жидкое топливо.

Не стоит забывать о том, что кризисные ситуации в угольной отрасли бывали неоднократно, но отрасль продолжала работать, спрос на уголь восстанавливался. Соответственно, стоимость угля тоже может вырасти — это будет способствовать увеличению загрузки угледобывающих компаний, улучшению их финансового положения. Так что помочь угольной отрасли имеет смысл, это в общих интересах, положительно скажется на самих компаниях и экономике в целом».

Павел Иванкин, президент Национального исследовательского центра перевозок и инфраструктуры:

«Цена на уголь — вещь волатильная: сегодня она низкая, завтра она высокая. Соответственно, если мы будем ориентироваться только на текущий момент, то это будет не совсем правильно. Минэнерго работает стратегически и определяет задачи исходя из того, чтобы выровнять уровень транспортной составляющей на Восточном полигоне и на северо-западном направлении. Чтобы для условного кемеровского угля любое движение в любом направлении было более или менее сопоставимо по цене. То, что сейчас экспорт угольным компаниям не выгоден, совершенно не означает, что Минэнерго такую работу проводить не должно.

Да, на сегодняшний день многие угольные компании отмечают, что им проще в апреле-мае вообще не перевозить уголь на экспорт, то есть снять свои экспортные заявки, переждать какое-то время, нежели торговать себе в убыток. Сегодня угольные компании по всем направлениям имеют отрицательную доходность. Причём эта отрицательная доходность не измеряется 12%, которые могут им дать железнодорожники дополнительно, если будет скидка. То есть сегодня цена на уголь действительно находится на определённых минимумах для угольных компаний, но завтра всё может измениться, цена может начать расти или же дальше падать.

Может ли изменить ситуацию увеличение скидки для угольщиков? Кардинально, скорее всего, нет. Условно говоря, мы можем сделать вариант нулевого железнодорожного тарифа за счёт госбюджета, как у нас было по зерну в своё время. В таком случае государственный бюджет компенсирует РЖД этот тариф. Тогда можно, наверное, рассуждать о том, что в какой-то части, по некоторым направлениям наши угольщики получат определённые возможности для экспорта. Но при сегодняшней цене в целом говорить о том, что железнодорожники, предоставляя скидки, могут создать предпосылки для изменения конъюнктуры отгрузки, пока нельзя. Это касается и Северо-Запада, и Восточного полигона, и АЧБ.

По оценкам самих представителей угольной отрасли, такая ситуация может продлиться где-то до конца первого полугодия. Но мы, опять же, понимаем, что это прогнозная часть, их оценка, а ситуация может измениться гораздо раньше, причём и в сторону улучшения, и в обратную. Повторюсь, сейчас угольный рынок находится в определённой волатильности. Пока мы исходим из того, что до конца первого полугодия ситуация, скорее всего, не изменится».

Экспертные мнения авторитетных специалистов о транспорте и логистике вы найдете в Telegram-канале медиаплатформы ВГУДОК — @Vgudok.PRO