Представители угольной отрасли нередко жалуются на теневых трейдеров, чья деятельность идёт через бреши в законах, является нелегальной и приводит к перекосам в экономике в целом и ценообразовании в логистике в частности. Деятельность этих «серых» дельцов покрыта завесой тайны, которую и попробовал приподнять vgudok.com вместе с экспертами.

Почему проблема встала остро именно в угольной отрасли — вполне понятно: за 2023 год добыча угля составила около 438 млн тонн, экспорт достиг порядка 213 млн тонн, сохранив за ископаемым лидерство по перевозкам по железной дороге и позволив стране войти в тройку мировых экспортёров угля с долей рынка почти в 15%. За прошлый год в Китай экспортировано почти на 52% больше угля, а в Индию — на 43 % больше, чем годом ранее. Доля экспорта в страны БРИКС выросла примерно на 46%.

«В ближайшие годы экспорт угля будет поддерживаться на уровне 220 млн тонн за счёт увеличивающегося мирового спроса на твёрдое топливо. Ключевыми импортёрами российского угля останутся Китай, Индия и Турция.

После оптимизации второго этапа модернизации и реализации третьего этапа проекта развития Восточного полигона его провозная способность в 2031 году составит 210 млн тонн», — отмечал в своей статье в журнале «Энергетическая политика» заместитель председателя правительства РФ Александр Новак.

В то же время сальдированная прибыль угольных компаний России в прошлом году снизилась на 53,8% год к году — до 374,7 млрд рублей. По данным Росстата, за 2023-й угольные компании получили 457,2 млрд рублей прибыли (–47,3%), убытки составили 82,5 млрд руб. (+45,1%). Доля прибыльных компаний угольной отрасли составила 68,5% против 67,3% годом ранее, убыточных — 31,5% против 32,7%. Этот год обещает быть ещё более сложным, так как конъюнктура мирового рынка неблагоприятна.

Так, на февраль контракты на российский уголь калорийностью 5800 ккал заключались по цене 97–103 доллара за тонну CIF Китай при среднемировой цене на 30% выше. На фоне тяжёлой ситуации экспорт российского угля всех марок в Азию по морю упал в феврале на 21,6% год к году — до 8,48 млн тонн.

Россия экспортирует разные марки угля. По данным Росстата, в 2023 году угольные предприятия страны добыли 339 млн тонн каменного угля (–1,7%), из которых 25,7 млн тонн пришлось на антрацит (+5%), а также 106 млн тонн коксующегося угля (–1,2 %), 207 млн тонн прочего каменного угля (–2,8%), 91,5 млн тонн бурого угля (+2 %). Основные направления поставок — Китай, Индия, а также Турция и страны БРИКС. Причём, например, в экспорте в Индию преобладает энергетический уголь — 74,4%, а на коксующийся пришлось 25,6% (в 2022 году эти показатели составляли 81,7% и 18,3% соответственно).

Однако конъюнктура рынка, антироссийские санкции, а также снижающиеся цены на индонезийский и австралийский уголь заставляют российских угольщиков продавать свой груз со значительными скидками. Например, некоторые представители отрасли на конференции Coaltrans India в конце февраля говорили о том, что рост стоимости фрахта фактически свёл прибыль к нулю, а некоторые грузы, направляющиеся в Индию, оказались убыточными.

Как и на всех рынках сырьевых товаров, на локальных скачках цен пытаются играть трейдеры — это, как правило, офшорные компании, которые выводят прибыль из страны. Угольные трейдеры, рассказывают источники vgudok.com в отрасли, пользуясь пробелами в законодательстве, получают сверхприбыли от диверсифицированного сбыта металлургического (коксующегося) и энергетического угля, причём первый ценнее и дороже второго. Так, по данным Neft Research, энергетический уголь марки «Д» экспортного качества (6000–6500 ккал/кг) в настоящее время в Кузбассе можно купить за 5150 руб./т, менее калорийный для внутреннего рынка (5300 ккал/кг) и вовсе за 2700 руб./т.

Для сравнения: высококачественный коксующийся уголь марки «К» в том же Кузбассе сейчас продаётся по 16 900 руб./т, то есть в шесть и три раза дороже! По словам собеседников vgudok.com, доля более ценного металлургического угля в России составляет около 70%, при этом встречаются случаи, когда операции по его логистике оформляются как для энергетического угля, что для неспециалиста определить невозможно.

«Любые попытки внести изменения в цены на металлургический уголь со стороны компаний-перевозчиков воспринимаются угольщиками как ограничение сверхприбылей.

Из-за неритмичной работы трейдеров падает также общий объём отгрузки и экспорта — страдают все участники транспортной цепочки, в том числе РЖД и добросовестные экспортёры. Данная ситуация особенно актуальна на Юге страны (в портах Краснодарского края) и на Северо-Западе, так как в этих регионах нет регулируемых индикативных планов», — рассказали vgudok.com источники в отрасли.

Очевидно, встречаются и дисциплинированные, честные трейдеры, которые уже стали частью отрасли. По словам президента Национального исследовательского центра перевозок и инфраструктуры Павла Иванкина угольные трейдеры в России работают и ничего криминального в этом нет.

«Можно сказать, что все наши угольные компании в той или иной степени работают через трейдеров, то есть процент прямых продаж, когда угольный разрез поставляет напрямую какому-то поставщику без трейдера, невелик. Трейдеры в любом случае находятся внутри логистической цепочки поставок и финансовых расчётов. Другое дело, что в некоторые крупные холдинги трейдинговая компания уже входит, это единая структура», — рассказал vgudok.com Павел Иванкин.

Несмотря на то, что законодательство многое даёт на откуп грузоотправителям и самому разрезу, если уголь официально проходит как энергетический или как коксующийся, то возможности обмана нет. Вопрос в том, насколько проверяющие органы могут отличать коксующийся уголь по внешним признакам от энергетического.

«Вот этот момент важен, потому что грузоотправитель может законтрактоваться другой маркой угля, получить все необходимые сертификаты, но это в любом случае уже обман. Если работать вчистую, то по законодательству всё будет чисто», — добавил г-н Иванкин.

В России уже больше года идут торги энергетическим углём на Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой бирже (СПбМТСБ). Опыт операций показал, что это востребованный товар, рекорды по объёмам регулярно обновляются. Такой механизм позволяет обеспечивать прозрачность ценообразования на уголь для потребителей, а также формировать рыночные индикаторы цен внутреннего рынка, уверял на старте этой инициативы министр энергетики Николай Шульгинов.

После года работы заявляется, что реализация через биржу позволила обеспечить цифровизацию сделок и исключила возможность формирования экономически необоснованных цен угольными компаниями. По оценке Федеральной антимонопольной службы (ФАС), принятые меры позволят создать рыночные отечественные индикаторы. На конец 2023 года принципы ценообразования, основанные на биржевых индикаторах, утвердили пять крупных угольных компаний страны: АО «СУЭК», АО «Стройсервис», АО «Кузбасская топливная компания», АО «ТАЛТЭК», АО «Русский уголь».

Трейдер трейдеру — рознь. По словам г-на Иванкина, какой-то дополнительной регламентации по перевозкам угля на данный момент не требуется, потому что существуют нормативные документы, чёткое понимание наименования груза и так далее.

«Если кто-то начинает мошеннически выдавать коксующийся уголь за энергетический, чтобы где-то сэкономить, то это уже вопросы уголовного кодекса. Трейдер — это тот же продавец, деятельность которого регламентируется законодательством о торговле. Его главный вопрос — собственная маржинальность, которая должна быть доказана, а задача — не уходить в минус. Если трейдеры работают хоть с каким-то положительным балансом, платят все налоги, их расходы прозрачны, то других требований к ним нет», — говорит эксперт.

«В том, что трейдеры (и серые тоже) существуют и ведут активно свою деятельность, никто не сомневаемся. И всплывают порой в самых разных местах, например в Донбассе. А то, что никто вам не может привести конкретный пример или назвать конкретную компанию, не значит, что трейдеров нет серых на мировом рынке. В условиях санкций и догонялок это обычная история. «Парни в костюмах» из Швейцарии или Дубая зарабатывают на реальных и мнимых скидках. Это точно, лично слышал от людей», — отметил источникvgudok.com в отрасли.

Экономист Леонид Хазанов также не исключил возможности существования «серых» схем по продаже угля за пределы России, предложив закрепить на законодательном уровне сертификацию угля для ликвидации ниши теневого экспорта. Сейчас сертификация носит добровольный характер, а логистическим операторам в большинстве случаев всё равно, что везти.

Представители угольной отрасли в беседе с vgudok.com отметили необходимость выработать механизмы разграничения энергетического и металлургического угля, чтобы компании железных дорог и другие перевозчики не теряли свою прибыль, а государство — налоговые поступления. Кроме того, необходимо вводить индикативные планы вывоза по всем направлениям, а не только на Восток, а также учитывать в планах качество исполнения исторических заявок.

«В морских портах действуют независимые лаборатории, по результатам экспертизы которых уточняется контрактная цена. В КНР весь ввозимый уголь из других стран проходит обязательную экспертизу.

Возможно, стоит наладить обмен информацией для отслеживания потоков угля. И это будет дешевле, чем вводить обязательный лабораторный контроль», — привела один из вариантов решения проблемы директор Центра экономики транспорта Института экономики транспорта и транспортной политики НИУ ВШЭ Татьяна Кулакова.

Сами участники рынка видят решение в разграничении потоков угля разного назначения. Такая практика существует на мировых рынках твёрдого топлива и было бы полезно её перенять.

«На российском рынке металлургического угля сложилась опасная ситуация. Ей уделяют недостаточно внимания, однако, если в двух словах описать её масштаб, то я бы сказал так: трейдеры перевозят алмазы по цене мешка с картошкой. Во всём мире экспортные потоки высококалорийного угля и дешёвых марок разделены. В России нет», — рассказал vgudok.com ещё один источник в отрасли.

По мнению Павла Иванкина, разграничивать энергетический и коксующийся уголь вообще странно. Отправители второго всем известны, открыть разрез и заявить о добыче металлургического угля не получится.

«И у них свои рынки: те, кто покупают энергетику, и те, кто покупает коксующиеся угли, — это разные покупатели. Если мы говорим о подлоге при перевозке, то это вопрос к правоохранительным органам, которые следят за правильностью оформления документов. Здесь такого-то разграничения не нужно, сейчас уже всё есть. Непонятно, что можно к этому добавить», — резюмирует г-н Иванкин.

Так или иначе, с тем, что мошеннические схемы действительно не единичные случаи, никто из собеседников нашей редакции не спорит. И что об этом никто не хочет говорить открыто — лишь подтверждает сей факт. Во времена геополитических потрясений число товарищей, которые любят ловить рыбку в мутной воде, растёт. И зачастую получается, что под прикрытием действительно серьёзных объективных проблем, возникших, кстати, ещё во время пандемии, некоторые пытаются просто заработать. Оно-то, может быть, и правильно. Только не в том случае, когда от деятельности «людей в костюмах» страдает целая отрасль.